Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Чего надо?
– Ты Акила?
– Ну?!
– Значит, он, – перевел для себя Кассиус. – Нужны, эм-м-м, такие штыри, что ли. Типа гвоздей, четырехгранные, из хорошего металла, покрепче. На два пальца длиннее моей ладони.
Кузнец нахмурился, что-то соображая.
– Зачем они?
– Это для метания.
– Ясно, значит, каленые. Хотя бы от острия до середины, а лучше, да и проще будет, целиком… Тут сырое железо не пойдет. Да, еще, эти штуки острые должны быть или не очень? И что по толщине?
– По толщине – чуть тоньше моего мизинца, и да, они должны быть острые. Не как швейная иголка, но… по возможности. Еще сделай небольшие насечки, поближе к острию.
– И сколько тебе их надо?
– Два десятка. Потом еще, наверное, закажу.
– Ладно, – пробурчал Акила, почесывая лысину. Постоял немного, что-то прикидывая. – Давай, подходи завтра, после обеда, сделаю пару штук. Посмотришь – получилось ли то, что ты хотел. И по цене – такие игрушки будут не дешевле семи медях за штуку.
– Почему игрушки? – не понял Кассиус.
– Потому что нормальные воины берут обычные метательные ножи, а не изобретают всякую ерунду.
– Я плачу – я и выбираю, – уточнил юноша.
Кузнец равнодушно махнул рукой, уходя обратно в кузню. И вновь послышался его голос:
– Чего стоишь, пялишься?! Хватай ее и на наковальню. Еще три прохода надо сделать. Давай! Пошевеливайся! Дома будешь ползать, как беременная черепаха! Ну?!
Через пару дней собственное расписание Кассиуса устоялось – еще затемно он выскальзывал со своей комнаты и отправлялся на укромную полянку тренироваться. Сначала работа с магией. Напитка тела энергией, упражнения на развитие Дара. Потом попытки сжать магию в еще одно «хранилище». Юноше очень не понравилась тактика охранников тянуть время, изматывая его.
Дальше шла работа с мечами – ничего нового, просто отработка нескольких комплексов для коротких парных мечей на силу и на скорость. Как ни крути, но сила оружия – это основной «аргумент» практически любого чародея, и он не исключение. Так что полтора часа ежедневных тренировок Кассиус не считал чрезмерными.
И последним шла практика по метанию металлических иголок, которые сделал Акил. Юноша видел когда-то, как циркачи работали с ними. Зажимая между пальцев одной руки сразу три-четыре штуки, мастера метали их одним движением. И в мишень, с расстояния в пять-шесть метров они втыкались кучно, эдакой ровной линией с небольшим расстоянием между каждой иглой. Увернуться от таких метательных снарядов гораздо сложнее, чем от обычного метательного ножа. Да и понравились они Кассиусу гораздо больше тем, что были незаметнее…
Потратив еще несколько дней на попытки тренировок с перстями-артефактами, юный чародей с сожалением отложил это оружие на далекое будущее, когда появится много свободного времени. Слишком уж они оказались капризными и непредсказуемыми. Наверное, их предыдущий хозяин, Мамерк, потратил очень много времени на тренировки. Хотя это его не спасло… Значит, тем более пока стоит отложить.
Дальше Кассиус споласкивался в рядом расположенном водоеме и шел завтракать. А потом весь оставшийся день проводил в поместье судьи, исподтишка наблюдая за слугами.
В очередной раз сидя на оборудованном наблюдательном пункте в кроне густого дерева, Кассиус заметил едущую ко входу позолоченную карету. Ее сопровождала охрана. Подав побольше магии в глаза, юноша расстроенно вздохнул – вся охрана оказалась из чародеев – четырнадцать человек. Причем двенадцать из них носили уже знакомую ему вышивку красной головы волка на спине. Как и в прошлый раз, они слабее его. Но четырнадцать человек – это целый отряд чародеев. Они спокойно могут разметать несколько сотен обычных воинов, сохраняя своего клиента. По сути, для того, чтобы напасть на судью при них, нужен тоже отряд. И немалый. Пока он так размышлял, из кареты вышел Авундий Сервий. Судья. Один из тех, кто выносил приговор его роду.
Несколько слуг вышли встречать начальство.
– Наконец-то я дома, – довольно произнес Авундий, потягиваясь после долгой езды в карете.
– Добро пожаловать, господин, с приездом, – хором проскандировали слуги, кланяясь чуть ли не до земли.
– Да-да, хватит тут стоять, прохлаждаться, – на ходу начал отдавать распоряжения судья. – Ты – беги, скажи, чтобы сделали горячую ванну, да побыстрее. Ты – еду подадите в малую гостиную, где-то через час. А ты давай, организуй к вечеру пару симпатичных девок, и это… ну, подготовь их, как обычно, и в третью комнату в подвале. И еще… – дальше Кассиус не смог расслышать, потому что судья зашел в здание. Охрана, переглянувшись, последовала за ним, отдав поводья лошадей в руки подскочивших слуг. А те повели их вместе с каретой в конюшню – отдельное здание, находящееся довольно далеко от основного поместья. Наверное, чтобы вонь от конюшен не доходила.
Кассиус, задумавшись, непроизвольно нахмурился. Ситуация еще хуже, чем в прошлый раз. Все слуги четко делились на тех, кто жил и работал в поместье, не выходя из него, и остальных. Остальные обслуживали ворота, конюшню, парк, могли что-то привозить или увозить, но они никогда не заходили внутрь. Эдакий круг внутренних и внешних слуг. Прикинуться слугой из внешнего круга можно, но у них все равно нет доступа внутрь поместья. Можно было бы пробиться внутрь силой, но учитывая нынешнее количество чародеев в поместье, это довольно быстрый способ самоубийства. Неизвестно, как обстояли дела раньше, но теперь на входе будут однозначно дежурить не обычная охрана, а чародеи. Их быстро и без шума не пройти. Оставалось только продолжать наблюдения и думать, как все-таки добраться до судьи. Ну, и попутно тренироваться – силы много не бывает, особенно с его целями.
…Неспешно прошли полтора месяца. За это время юный чародей лишь наблюдал и тренировался. Авундий Сервий четыре раза за это время покидал поместье и возвращался, сопровождаемый отрядом чародеев. Нападать при таком численном превосходстве нельзя, так что Кассиус лишь скрипел зубами и пытался придумать подходящий план. А еще успел услышать от хозяина таверны пересказ про опасного бунтовщика и преступника Кассиуса Корто. Подумать только, личный указ императора! Его явно приняли за серьезную угрозу. Частично Кассиуса радовало, что враги уже знают о том, что он на них охотится. Дергаются, боятся и пытаются хоть что-то сделать. Так крадущемуся хищнику приятен страх жертвы.
С другой стороны, приятные чувства перебивала досада. Насторожившуюся жертву тяжелее достать. Впрочем, после смерти двоих судей этого и следовало ожидать – его враги не идиоты, к сожалению. Тут уж ничего не поделаешь. Вот только с собственным обликом придется надолго распрощаться – как минимум до смерти нынешнего императора. Теперь только грим, маски и парики…
Однажды ночью поместье Авундия Сервия спало. Спали и слуги снаружи, в сторожке и конюшне. А тем временем одетая в черное фигура со светящимися желтым светом глазами тихо прокралась в сторожку. Спустя небольшое время этот же человек, вытирая на ходу короткие мечи, проник в конюшню. И так же быстро вышел. Вот только после него в живых остались лишь дремлющие животные. Дальше человек прошел к особняку. Скрываясь во тьме, он проводил какие-то непонятные манипуляции с несколькими дверями. В ход шли железные штыри, деревянные клинья и несколько бурдюков с водой. Стараясь действовать максимально тихо, человек замирал от каждого шороха, но как только все стихало – продолжал свою непонятную деятельность. Провозившись часа полтора, он измученно вздохнул и, стянув маску с лица, привалился к стене, расслабляясь и вытирая пот с лица. Если бы луна была немного ярче, то можно было бы разглядеть молодое лицо наследного Корто. Немного передохнув, Кассиус вновь натянул маску на лицо и полез прямо на стену здания, ловко цепляясь короткими, толстыми ножами за неровности камней. В некоторых щелях пришлось даже оставлять ножи, чтобы была лучше опора. Впрочем, их он захватил с запасом. Карабкаясь, как какое-то дикое животное, цепляясь за малейшие неровности, он сумел добраться до шестого, последнего этажа. На этой высоте окна уже не были артефактными – обычные окна, распахнутые настежь для проветривания всего здания. Очевидно, архитектор, проектировавший его, не в состоянии был учесть опыт Кассиуса, блуждавшего в одиночку и выжившего в течение трех месяцев в горах, окружающих Пустошь. Он наивно посчитал, что высота шестого этажа – непреодолимое препятствие для людей…